Научно-исследовательская лаборатория психологии совладающего поведения

English version  

КАЧЕСТВЕННЫЕ МЕТОДЫ В ИССЛЕДОВАНИИ МЕНТАЛЬНЫХ РЕСУРСОВ СУБЪЕКТА

УДК 159.9

Хазова Светлана Абдурахмановна

Доктор психологических наук, доцент кафедры социальной психологии, Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова hazova_svetlana@mail.ru, г. Кострома

Аннотация. В статье обсуждается проблема экологически валидных методов исследования ресурсов субъекта, в том числе ментальных, возникновение которых связывается с процессами концептуализации опыта. Это дает основание утверждать, что характеристики и объекты внутренней и внешней среды играют ресурсную роль только тогда, когда им приписаны личностная значимость и ценность по отношению к достижению позитивных для субъекта результатов. Анализируются существующие методики изучения ресурсов, рассматриваются преимущества и ограничения диспозиционного и типологического подходов. Предлагается для изучения ментальных ресурсов использовать качественные методы, в частности феноменологическое интервью, анализ образных и вербальных метафор.

Обсуждаются результаты исследования ментальных ресурсов студентов (n=42). Показано, что используемые методы позволили: 1) акцентировать специфику понимания конструкта «ресурс» как источника сил и возможностей человека; 2) выделить критерии когнитивной оценки ситуаций; 3) описать ситуации, которые требуют мобилизации ресурсов; 4) описать группы ментальных ресурсов (интеллектуальные, коммуникативные, эмоционально-волевые, мотивационные).

Ключевые слова: ментальные ресурсы, качественные методы, когнитивные критерии оценки ситуаций, интеллектуальные, эмоционально-волевые, мотивационные, коммуникативные ресурсы

Современная психологическая наука в качестве приоритетной исследовательской задачи видит изучение «внутренних сил» человека - ресурсов, прежде всего, ментальных, позволяющих демонстрировать высокие достижения и успешно справляться с требованиями жизни. Именно ресурсы существенно расширяют возможности человека, повышают его ценность в глазах окружающих, делают его более успешным, продуктивным, жизнестойким. Можно констатировать, что ментальные ресурсы – это фактор эффективности и осознанности жизни, «значимый капитал для каждой личности» [3].

Необходимо, прежде всего, отметить, что в понимании ментального ресурса мы акцентируем его представленность в ментальном опыте субъекта и исходим из того, что внутренние (интрапсихологические) характеристики и объекты физической и социальной среды начинают играть ресурсную роль только тогда, когда им приписаны, приданы личностная значимость и ценность по отношению к достижению позитивных для субъекта результатов [5]. Такая авторская позиция соотносится с позицией С.Е. Хобфолла, предлагающего понятие «оцениваемый ресурс» – исходный ресурс плюс его добавленная «ценность» для человека [9]. Таким образом, мы утверждаем, что все ресурсы субъекта имеют ментальное происхождение, а их возникновение, развитие, управление ими опирается на процессы анализа, установления причинно-следственных связей, интерпретации, прогнозирования, то есть на процессы концептуализации. Роль ментальных ресурсов наиболее ощутимо проявляется в неблагоприятных для развития личности условиях, в ситуациях вызовов, поскольку именно эти ситуации требуют от субъекта вложения дополнительных сил, их мобилизации.

Принципиально важной проблемой с точки зрения изучения ментальных ресурсов субъекта является проблема экологически валидных методов исследования. В зарубежной психологии для изучения ресурсов в основном используются опросники. В отечественной психологии специальных методик для этих целей фактически нет. Пожалуй, можно назвать лишь два переводных опросника: CRIS («Coping Resource Inventory for Stress») – «Опросник копинг-ресурсов при стрессе» авторов D. W. Aycock, W. L. Curlette, K. B. Matheny (2003) [11], адаптированный С.А. Осиповой, В. И. Курпатовым (г. Санкт-Петербург) совместно с А. В. Махначом, Ю. В. Постыляковой (г. Москва), и LISRES («Life Stressors and Social Resources Inventory») – «Опросник жизненных стрессоров и социальных ресурсов» авторов R. H. Moos, B. S. Moos (2002) [12].

Однако возможности использования данных опросников с целью исследования ресурсов ограничены. Во-первых, в них смешиваются ресурсы и конкретные копинг-действия (поэтому к группе ресурсов относятся, например, хобби, прогулки, занятия спортом); а, во-вторых, они позволяют изучить, насколько выражены у конкретного индивида наиболее типичные, общие для данной выборки ресурсы, то есть дают обобщенные «среднестатистические» описания, в которых остается скрытой индивидуальность человека. Между тем, исследования показали, что некоторые ресурсы могут быть весьма мощными и эффективными, но при этом индивидуально специфичными в жизни конкретного человека [см., например, 3].

В качестве выхода из сложившейся ситуации большинством исследователей предлагается диспозиционный подход, мишенями которого являются черты, свойства и состояния, а также стили саморегуляции как устойчивые личностные образования. Целью в данном случае является попытка ответить на вопрос о том, какие черты личности обеспечивают наиболее позитивные результаты (улучшение здоровья, достижение психологического благополучия, повышение стойкости при нарастании интенсивности вызовов) либо, наоборот, делают человека особенно уязвимым [2, 3].

Плюсом данного методического подхода, на наш взгляд, является изучение роли достаточно большого количества переменных, что позволяет акцентировать внимание на тех из них, благодаря которым человек продуктивно развивается, успешно совладает с трудностями. Тем не менее, явно просматривается ограниченность данной исследовательской парадигмы. Это проявляется, во-первых, в том, что внимание исследователя ограничивается установлением некоторого «набора» корреляций между заданными, часто изолированными, свойствами и результативностью деятельности, что ведет к фрагментарности представлений о функционировании человека и игнорировании его индивидуальности и динамических процессов психической жизни [6]. Следовательно, при данном подходе за скобками остается внутренний мир субъекта, единичное и уникальное в личности человека. Во-вторых, эмпирические данные, полученные разными авторами, часто являются противоречивыми или недостаточными для обоснованных выводов, то есть исследователь сталкивается с проблемой воспроизводимости результатов [8]. Все вышесказанное подтверждает возможность обращения к данному подходу, но не позволяет считать его единственным и достаточным при описании ресурсов.

Исходя из того, что индивидуальные различия, касающиеся ментальных ресурсов субъекта, не могут быть сведены только к количественным показателям, уместно привлечение для их исследования типологического  подхода, который предполагает сравнение респондентов с различным уровнем адаптации или развития. При этом, как считается, не исключается анализ повышающих или снижающих риск дезадаптации или несовладания свойств. Здесь возможны описания единичных случаев (case study) или идентификация групп жизнестойких, продуктивных и эффективно совладающих в сравнении с уязвимыми, непродуктивными и несовладающими респондентами. Особую роль играют лонгитюдные исследования, демонстрирующие динамику ресурсной системы субъекта во времени [2, 3]. В качестве примера можно привести известные групповые описания в психологии развития, в которых исследовались группы детей с целью выделения среди них адаптированных и устойчивых к стрессам. Одним из самых цитируемых в этом контексте является лонгитюд Е. Вернер и Р. Шмита, в котором были выделены две группы детей и дано их сравнительное описание: позитивно развивающихся, адаптированных несмотря на высокий риск и влияние негативных факторов, и детей, которые демонстрировали дезадаптацию [14].

Преимуществом таких исследований является возможность получить целостные описания типов людей, несводимые к комбинации черт; выделить закономерности поведения определенных групп людей за счет описания их типичного представителя; эксплицировать особенности, характеризующие данный тип, которые могут выступать ресурсами, обеспечивая позитивные итоги развития. Однако они также имеют ограничения, а это еще раз акцентирует необходимость обращения к анализу индивидуальности человека.

Сформулированный нами подход к пониманию ментальных ресурсов как результата концептуализации жизненного опыта приводит нас к необходимости использования в исследовании арсенала качественных методов, позволяющих сместить акцент на анализ внутреннего, ментального мира человека, мира интерпретаций, с помощью которых он понимает и объясняет окружающую действительность и себя самого [5].

Именно поэтому нами используются качественные методы, которые дают исследователю возможность фиксации и последующего анализа разнообразных форм реальной речевой практики, позволяют сделать заключение о том, как субъект наделяет значением, объясняет события собственной жизни, как рассказывает о них, какие сравнения, образы использует. Широко применяемый в современной когнитивной лингвистике качественный анализ ответов, текстов респондентов (см., например, исследования автобиографической памяти A. Bruhn, В. В. Нурковой). рассматривается нами как метод экспликации процессов концептуализации.

Однако при обращении к подобным методам встает вопрос  объективности тех сведений, которые сообщают респонденты в рассказах, историях, интервью. Говоря об объективности, мы апеллируем к точке зрения М. А. Холодной, которая указывает на тот факт, что сам по себе человек может являться потенциально очень точным источником информации относительно себя самого и в том числе относительно внутренних ментальных событий [7]. Следовательно, сведения, сообщенные самим человеком о своих переживаниях, своем опыте, своих «внутренних силах», могут выступать достаточно надежными при анализе субъективной картины событий и сопряженных с нею индивидуальных ментальных ресурсов, по крайней мере, не менее надежными, чем те сведения, которые получает исследователь в результате использования различных опросников.

Таким образом, целью нашего исследования является изучение представления студентов о собственных ментальных ресурсах и ситуациях их мобилизации (субъективно трудных жизненных ситуациях) с помощью качественных методов. В исследовании нами использовались: 1) анализ образных метафор – рисунков «Ресурс» и «Мои ресурсы» для фиксации феноменологии образов, актуализируемых концептами «ресурс» и «мой ресурс»; дополнительно проводился анализ вербальной продукции (объяснение понятия); 2) феноменологическое интервью; 3) статистические методы: φ* − угловое преобразование Фишера. Выборка: студенты 2-4 курсов КГУ им. Н.А. Некрасова, 42 человека, 5 юношей и 37 девушек, средний возраст 18,6 лет.

Представим основные результаты исследования.

На первом этапе удалось выделить основные, к сожалению, малочисленные виды образных метафор, связанных у студентов с понятиями «ресурс» и «мой ресурс». Большинство студентов (64,3%) ассоциируют эти понятия с материальными благами, 15% соотносят с полезными ископаемыми (нефтью, драгоценными металлами), 7,5% - с добычей чего-либо, выработкой энергии (нефтяная скважина, электростанция), 5% - с источником (ручей, ключ). Статистически редким (1 случай) было изображение мозга с дальнейшим пояснением «главным своим ресурсом я считаю ум, его не потеряешь. Он мне всегда помогает сначала думать, а потом делать» (Ю, 21 г., 4 курс). Интересным был рисунок, где изображена добыча нефти с комментарием: «ресурсы в себе еще найти надо, потрудиться сильно» (А, 21 г., 4 курс).

Ответы на вопрос «Что такое ресурсы?» позволяет зафиксировать следующее понимание «ресурсов»:

– «это силы, которые помогают идти дальше, не останавливаться»;

– «это свойства личности, которые позволяют быть сильным»;

– «это источник сил, нужный человеку, когда ему трудно»;

– «это источник дополнительных возможностей».

Во всех случаях ресурс связывается с силой, рассматривается как источник, откуда эти силы могут быть взяты для реализации самостоятельной активности, ориентированной на достижение собственных целей.

Вторым важным результатом было выделение тех ситуаций, которые студенты воспринимают как наиболее трудные и важные для себя, позволившие им измениться, стать сильнее, потребовавшие от них мобилизации ресурсов. Были описаны три категории ситуаций: 1) повседневные трудности: а) ситуации, связанные с учебной деятельностью, б) ситуации, связанные с межличностными отношениями, 2) ситуации, связанные с изменением привычного образа жизни; 3) экстремальные ситуации (происшествия).

Анализ ответов позволяет выделить как наиболее значимые учебные ситуации (экзамены, зачеты). Важно, что они более волнуют студентов второго курса, сравнительно со студентами четвертого (63,6% и 20%; φ*=2,97, р≤0,001), при этом они оценивают выше и стресс, связанный с первым экзаменом (54,5% и 20%; φ*=2,37, р≤0,001).

Романтические отношения и вообще отношения с противоположным полом отмечают чаще студенты четвертого курса (25% против 9%), поскольку в этом возрасте актуальной становится мотивация выбора партнера и установления интимных отношений. Выдержки из эссе свидетельствуют, что эта ситуация не просто воспринимается как стрессогенная (с положительным, либо отрицательным знаком), но она постоянно «занимает» умы юношей и девушек, часто приобретая характер пролонгированного стресса. Именно поэтому и юноши, и девушки отмечают, что «любовь требует сил», времени, то есть вложения ресурсов:  «Когда тебе говорят «нет» в сотый раз, у тебя на глаза наворачиваются слезы. Хочется не просто плакать, а рыдать…» (В, 19 л., 4 курс).

В качестве трудной рассматривается и ситуация переезда в большой город (13,6% и 10%), объясняющаяся тем фактом, что значительная часть студентов вуза – жители районов области. С периодом адаптации к новому коллективу и новым требованиям связано возникновение у студентов второго курса коммуникативных трудностей (13,6%) и страха публичных выступлений (18,2%, φ*=2,75, р≤0,001), которые полностью отсутствуют у студентов четвертого курса. Этот факт мы объясняем спецификой обучения в Институте педагогики и психологии, предполагающего развитие в процессе обучения коммуникативной компетентности.

Наряду с ежедневными трудностями встретились экстремальные ситуации – избиение, тяжелая болезнь и смерть близкого человека.

Отдельного анализа требует ситуация учебной педагогической практики в летнем детском лагере отдыха, которую проходят все студенты после 2 или 3 курса. Эта ситуация была названа 75% студентов «экстремально трудной», «атакой на эмоциональное благополучие»:

«Я очень боялась, что могу выбрать неправильный подход к ребятам, неправильные методы взаимодействия. Не понравлюсь, не смогу заинтересовать, этот страх жил со мной почти пол смены» (К, 20 л.).

Третьим важным результатом стало выделение когнитивных критериев отнесения ситуаций к трудным: новизна (первый экзамен, первая практика), непредсказуемость (провал на экзамене, неожиданная болезнь), экстремальность (избиение, смерть близкого), необратимость (утраты, смерть), плотность событий (лагерная смена, сессия).

Далее, были выделены представления о собственных ресурсах, которые включают в себя эмоционально-волевые, интеллектуальные и коммуникативные качества. На первом месте находятся эмоционально-волевые ресурсы (35,3%): целеустремленность (35,7%), уверенность в себе (23,8%), сила воли (21,4 %), настойчивость (19%), уравновешенность (16,6%), а также трудолюбие, терпение, стойкость и ответственность.

Представления об интеллектуальных ресурсах (26,5%) достаточно дифференцированы: это не просто ум или креативность, а способность к анализу (11,9%), оптимизм (11,9%), мудрость (9,5%) и здравый смысл (9,5%). Четверокурсники указывают на гибкость мышления (10%) и опыт (5%).

Появляется группа мотивационных ресурсов (14,6%), а именно: стремление быть лучшим (11,9%), стремление добиться цели и успеха в жизни (21,4%), мечта и вера в лучшее будущее (9,5%), то есть в значительной мере в качестве ресурсов этой группы выступают мотивы достижений.

Среди коммуникативных ресурсов (20,6%) названы дружелюбие (21,4%), коммуникабельность (16,6%), эмпатия (9,5%) и, что важно, умение общаться (11,9%), то есть не только общительность, но и коммуникативная компетентность. В исследовании не зафиксированы ресурсы, связанные с физическими качествами и внешней привлекательностью.

Необходимо отметить также тот факт, что в описываемых ситуациях студенты всегда называли не один, а группу ресурсов, что позволяет говорить об их комплексном использовании. При этом часть ресурсов повторялась в нескольких ситуациях (целеустремленность, настойчивость, ум). Тем самым определилась некоторая ценность ресурсов относительно друг друга: выделились более «универсальные» и более «ситуативные».

Таким образом, обобщая полученные результаты, можно сделать следующие выводы:

1. Качественные методы при исследовании ментальных ресурсов являются достаточно чувствительным инструментарием и позволяют, во-первых, зафиксировать не только факт (ситуацию, ресурс), но и его смысл для субъекта; во-вторых, описать особенности интерпретации, концептуализации событий и своей роли в них.

2. Студенты понимают как ресурс как внутренние силы, источник возможностей и опираются на эмоционально-волевые, интеллектуальные, коммуникативные, мотивационные ресурсы.

3. Более всего мобилизации ресурсов требуют две группы ситуаций: ситуации, связанные с учебной деятельностью и романтическими отношениями. В качестве критериев когнитивной оценки событий выступают новизна, непредсказуемость, экстремальность, необратимость, плотность событий.

Библиографический список

1. Бочавер А.А. Метафора как способ внутренней репрезентации жизненного пути личности: автореф. дисс… канд. психол. н. – М., 2010. – 26 с.

2. Крюкова Т.Л. Психология совладающего поведения в разные периоды жизни: автореф. дисс… д. психол. наук. – М., 2005. – 50 с.

3. Петрова Е.А., Хазова С.А. Ресурсы личности: проблемы и перспективы исследования // Журнал практического психолога. – 2010. – №2. – С. 86–103.

4. Улановский А.М. Феноменологическая психология: качественные исследования и работа с переживанием. – М.: Смысл, 2012. – 255 с.

5. Хазова С.А. Ментальные ресурсы субъекта: феноменология и динамика. – Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2013.  –386 с.

6. Харламенкова Н.Е. Case stydy как метод исследования личности // Экспериментальная психология в России: Традиции и перспективы / Под ред. В.А. Барабанщикова. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2010. С. 747-752.

7. Холодная М.А. Психология понятийного мышления: От концептуальных структур к понятийным способностям. – М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2012. – 288 с.

8. Юревич А.В. Методология и социология психологии. – М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2010. – 272 с.

9. Hobfoll, S.E. Stress, culture, and community: The psychology and philosophy of stress / S.E. Hobfoll // New York: Plenum, 1998.

10. Seligman, M.E.P. Positive Psychology: an introduction / M.E.P. Seligman, M. Csikszentmihalyi // American Psychologist. - 2000. – Vol. 55. – №1. – P. 5-14.

11. Matheny K.B., Aycock D.W., Curlette  W.L., Junker G.N. The Coping Resourses Inventory for Stress : A measure of perceived resoursefulness // Journal of Clinical Psychology. – 2003. – Vol. 59 (12). – Р. 777.

12. Moos, R.H. Development and application of new measures of life stressors, social resources, and coping responses // European Journal of Psychological Assessment. – 1995. – V.11. – Р. 1–13.

13. Qualitatative resarch in psychology: expanding perspectives in methodology and design // A.P. Giorgi, B. M. Giorgi, P.M. Camic, J.E. Rhodes, L. Yardley (Eds.). – Washington: American Psychological Association, 2003. – 315 р.

14. Werner E.E., Smith R.S. Overcoming to the odds: High risk children from birth to adulthood. –  N. Y.: Cornell university Press, 1992.

 

 

Khazova Svetlana Abdurakhmanova

Dr. Sci. (Рsych.), associate Professor of the Department of social psychology, Kostroma Nekrasov State University, hazova_svetlana@mail.ru, Kostroma
QUALITATIVE METHODS IN THE STUDY OF THE MENTAL RESOURCES OF A SUBJECT

Abstract. The article discusses the problem of ecologically valid methods of research resources subject, including the mental, the occurrence of which is associated with the processes of conceptualization of experience. This gives grounds to assert that the characteristics and the internal and external environment play a resource role only when they are assigned a personal significance and value in relation to achieving a positive for the subject results. Analyzes the existing methods of studying of resources, discusses the advantages and limitations of dispositional and typological approaches. It is proposed to use qualitative methods, in particular the phenomenological interviews, analysis of figurative and verbal metaphors.

Discusses the results of studies of the mental resources of students (n=42). It is shown that the used methods are allowed: 1) to emphasize the specificity of understanding of the construct of "resource" as a source of strength and opportunities; 2) to identify criteria cognitive appraisal of situations; 3) to describe situations that require the mobilization of resources; 4) to describe a group of mental resources (intellectual, communicative, emotional, motivational).

Key words: mental resources, qualitative methods, cognitive evaluation criteria situations, intellectual, emotional-volitional, motivational, communicative resources.

 

1. Bochaver A.А. Metafora kak sposob vnutrennej representatchii shisnennogo puti lichnosti [Metaphor as a way internal representation of individual way of life. Autoref. Diss. ]. М., 2010. 26 p.

2. Kryukova T.L. Psihologija sovladayutshego povedenija v raznie periody zhizni [Psychology coping behavior in different periods of life. Autoref. Diss]. М., 2005. 50 p.

3. Petrova E.A., Khazova S.A. (2010). Resursy lichnosty: problemy i perspektivy issledovanija [Resources personality: problems and prospects of research]. Zurnal practicheskogo psihologa [Journal of the practical psychologist]. №2, pp. 86–103. (in Russ.).

4. Ulanovskiy A.M. Fenomenologicheskaja psichologija: kachestvennye issledovanija i rabota s perezhivaniem [Phenomenological psychology: qualitative research and  work experience]. М.: Smysl, 2012, p. 255.

5. Khazova S.A. (2013). Mentalnye resursy sub¢ekta: fenomenologija I dinamika [Mental resources subject: phenomenology and dynamics]. Kostroma, Kostroma St. Univ. Publ., p. 386.

6. Kharlamenkova N.E. Case stydy  kak metod issledovanija lichnosti  [Case stydy as a method  of personality research]. Vserossijskaja nauchno-metodicheskajakonferencija Experimentalnaja psichologija v Rossii. Tradizii I perspektivy. [Experimental psychology in Russia: Traditions and prospects]. Moskva: Institut psichologii RAN Publ., 2010, pp. 747-752. (in Russ.).

7. Kholodnaya M.A. Psichologija ponjatiinigi myshlenija: ot konzeptualnyh struktur k ponjatiinym sposobnostjam [Psychology conceptual thinking: From conceptual structures and conceptual abilities]. Moskva: Institut psichologii RAN Publ., 2012,  288 р.

8. Yurevich A.V. Metodologija I sociologija psichologii [Methodology and sociology psychology]. Moskva: Institut psichologii RAN Publ., 2010, p.272.

9. Hobfoll S.E. Stress, culture, and community: The psychology and philosophy of stress. New York: Plenum Publ., 1998, 350 р.

10. Seligman M.E.P., Csikszentmihalyi M. (2000). Positive Psychology: an introduction. American Psychologist. Vol. 55. №1, рр. 5-14.

11. Matheny K.B., Aycock D.W., Curlette  W.L., Junker G.N. (2003). The Coping Resourses Inventory for Stress : A measure of perceived resoursefulness. J. of Clinical Psychology. Vol. 59 (12), р. 777.

12. Moos R.H. Development and application of new measures of life stressors, social resources, and coping responses (1995). European Journal of Psychological Assessment. V.11, рр. 1–13.

13. Qualitatative resarch in psychology: expanding perspectives in methodology and design // A.P. Giorgi, B. M. Giorgi, P.M. Camic, J.E. Rhodes, L. Yardley (Eds.). Washington: American Psychological Association. 2003, 315 р.

14. Werner E.E., Smith R.S. Overcoming to the odds: High risk children from birth to adulthood / E.E. Werner, R.S. Smith. N. Y.: Cornell university Press. 1992, 315 р.

 

Для ссылки:

Сибирский педагогический журнал. – 2015. – №5. – С.143-148.

 


* Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект №14-28-00087).